Такое редкое и безумно приятное чувство умиротворения и спокойствия, чувство легкости и беспричинной радости – то состояние, когда ты действительно понимаешь, что живешь, а не просто, стиснув зубы и сжав руки в кулаки, существуешь.
Проснувшись задолго до будильника, Анна несколько минут просто лежала, не открывая глаз и чувствуя, как солнечные лучи, проскользнувшие сквозь тонкую щель между тяжелыми занавесками, игриво щекочут ее лицо и плечи. Она попыталась повернуться на другой бок, но замерла и едва заметно улыбнулась, ощущая на своей талии нежное прикосновение руки Ричарда. Он был совсем близко, почти вплотную прижимался своим теплым телом к ее спине, и от неудачной попытки Анны пошевелиться, Рик громко вздохнул, пододвигаясь еще ближе и обнимая теперь свою жену крепче. Теперь она отчетливо слышала его тихое, сонное сопение и чувствовала ровное дыхание на своей коже. Это было просто невероятно нежно и сладко. Женщине хотелось еще долго-долго вот так неподвижно лежать и наслаждаться такой хрупкой и редкой близостью. Боясь разбудить Рика и отпугнуть его, Анна не хотела даже дышать. Она просто бесшумно улыбнулась и вновь закрыла глаза, притворяясь спящей.
Они не виделись уже почти сутки, так как вчера утром Анна в связи с приближающейся неделей моды  ушла на работу раньше, чем положено, и пришла, когда было уже далеко за полночь. А Ричарда в это время не было дома, и от прислуги мисси Грэмм узнала о том, что он отправился со своими друзьями в ночной клуб. Когда он вернулся домой – она не слышала, и пусть ложась спать она была ужасно зла на Ричарда за то, что он отправился на очередную попойку, не предупредив ее, сейчас же Анна была безумно счастлива ощущать родное и любимое дыхание вновь рядом с собой.
Лежа вот так в теплых объятиях мужа, Анна сама не заметила, как вновь начала проваливаться в сон, и как только пред глазами начали вырисовываться новые, красочные картинки, сработал сигнал будильника, жестоко вырывая нежащуюся в постели Софи из мира грез. Тихо застонав, показывая тем самым элегантным электронным часам на тумбе, женщина рукой потянулась к ним, отключая громкий звон будильника. Рядом зашевелился Ричард, которого, конечно, было ужасно тяжело разбудить даже целой армией будильников, но каждое утро он все равно громким сопением и хрипом реагировал на раздражитель. Повернувшись к нему, Анна легко, почти неощутимо коснулась его губ своими и после, скинув с себя его руку, поднялась с постели.
Дальше все было по привычному сценарию: душ, укладка, макияж, легкий завтрак, гардероб и вот она уже сидела на заднем сидении шикарного автомобиля, водитель которого увозил ее далеко от дома, в сторону центра Алигьеры, где находился дом моды T.G. Пряча довольный взгляд за черными стеклами солнцезащитных очков от Dior, она почти всю дорогу смотрела в окно и едва заметно улыбалась собственным мыслям и приятным воспоминаниям о сегодняшнем пробуждении. Спроси кто-либо у нее сейчас, почему она такая счастливая, то Анна бы с уверенностью ответила, что встала с той ноги! Когда автомобиль уже почти подъехал к нужному зданию, миссис Грэмм достала из сумочки свой мобильник и, чуть помедлив, набрала домашний номер телефона. Трубку взял Дэвид – пожилой, но все еще превосходно выглядевший, вежливый, элегантный мужчина, который работал у Грэммов дворецким с первого дня их переезда на остров.
- Поместье мистера и миссис Грэмм. Доброе утро, - спокойно поприветствовал ее мужчина, по голосу которого было слышно, что он улыбается.
- Дэвид, доброе утро еще раз. Это Анна…скажи, мой муж уже проснулся? – улыбнувшись в ответ, словно дворецкий могу увидеть ее улыбку, Анна спросила непривычным для себя, мягким голосом. 
- Миссис Грэмм, как я рад Вас слышать. Нет, мистер Грэмм все еще не выходил из вашей спальни, и, учитывая, что оттуда не доносится никаких звуков, он все еще спит. Разбудить его?
- Нет-нет, не надо…я потом пере…хотя нет. Передай ему, пожалуйста, чтобы на сегодня ничего не планировал, - она хотела было уже попрощаться с Дэвидом и отключить вызов, но все же решила неуверенно добавить, - Я бы хотела провести этот вечер с ним. Если он захочет приготовить ужин сам– не препятствуй ему, а если же нет, то, пожалуйста, попроси Хелен состряпать нам что-нибудь из французской кухни. До вечера, Дэвид…
Не дождавшись ответа дворецкого, Анна положила трубку и, вновь спрятав телефон в сумочку, поспешно вышла из машины, которая несколько минут уже стояла у дома моды  T.G. Там же, не смотря на раннее утро, уже царил настоящий хаос, который свойственный домам моды и модельным агентствам пред таким важным мероприятием, как неделя моды. Одни модели топтались на подиумах, которых в этом месте было несколько, другие же позировали перед камерами профессиональных фотографов. Дизайнеры, визажисты, парикмахеры и стилисты, словно обезумевшие носили из кабинета в кабинет, из зала в зал, что-то решали, скандалили друг с другом и, казалось, каждый из них, скоро закипит настолько, что его оболочка из кожи просто не выдержит и взорвется. Анна же вошла в агентство, словно королева в свои владения.  На проходной, у регистрационной стойки, где улыбающаяся, стройная девушка, имени которой Анна не помнила, записывала всех приходящих и уходящих, миссис Грэмм скинула с себя пиджак, который другая, не менее красивая девушка, тут же забрала у нее и, повесив на плечики, тут же унесла куда-то в сторону кабинета начальницы.   Заметив Анну к ней тут же подлетело несколько работников дома моды с миллионом вопросов и требований.
- Миссис Грэмм, у нас недостает моделей для показа в среду…это просто катастрофа! Что делать?
- Выйди на лицу и возьми первых, подходящих по внешности, девушек и к среде сделай из них профессиональных моделей, Джек!
- Мисс Грэм, куда нести цветы для показа свадебных платьев?
- Я миссис, это раз, а во-вторых пусть этой ерундой занимаются те, кому я плачу деньги за оформление подиумов и интерьеров к показам…
- Миссис Грэмм, снова звонили из «Модного взгляда», предлагали Вам деньги за то интервью от которого Вы  откзались…что им передать?
- Передайте, что мое «нет», значит НЕТ, а не то, что я стою дорожу, - наконец, отстрелявшись почти от всех жаждущих ее внимания, Анна зашла в свой кабинет и закрыла за собой дверь, чтобы хотя бы на пару минут остаться наедине с собой. В другой бы день, будучи или в плохом расположении духа, или в своем привычном, она бы, включив режим игнора, просто проплыла бы мимо, но сегодня она была настроена плодотворно и тесно поработать с коллективом, чтобы показать тем, что не они одни работают здесь на результат.

И ничего не предвещало беды.
В агентстве Анны, в принципе, как и в любом другом, всегда царил шум, который старательно пытались скрасить стильной музыкой, но то, что происходило в коридоре сейчас, мало походило на привычную рабочую суету. Крики, возмущенные возгласы, какой-то грохот, стук, топот большого количества ног. Грэмм же, игнорируя весь происходящий вне ее кабинета хаос, сидела за своим столом, наслаждаясь ароматным утренним кофе, и проверяла свою почту. Счета, которые уже к полудню этого дня будут оплачены, всякие приглашения на светские мероприятия и интервью, рекламные рассылки и письма поклонников – все, как всегда. Изучив содержимое последнего электронного письма, женщина свернула окно с почтой и теперь была готова сконцентрироваться над корректировкой и исправлением плана проведения недели моды, как в кабинет зашла высокая, худощавая женщина средних лет с высокой прической, которая делала ту на сантиметров десять выше. Это была Патриция Волш – секретарша Анны-Софии и одна из ее близких подруг, если их таковыми можно было назвать. Ее, спрятанные за тонкими стеклами элегантных очков, глаза излучали ужас, грусть и ярость одновременно. Судить по внешнему виду Патриции о масштабах катастрофы Грэмм не стала, так как за неколько лет уже прекрасно изучила актерские таланты подруги, потому, мимолетно взглянув на стоящую на краю стола свою семейную фотографию, Анна дружелюбно улыбнулась, жестом указывая на кресло напротив себя.
- Доброе утро, Патриция. Что стряслось? Если ты опять начнешь заливать мне об интервью в «Модном взгляде», то мой ответ – нет, и можешь даже не стараться…
- Энни, милая, ты сейчас обалдеешь! – отрицательно качая головой, взволнованно начала Волш, - Это не касается работы…я на счет твоему благоверного, дорогая!
- Ричарда? Что с ним? – чего скрывать, как только тема заходила о ее супруге, Анну сразу окутывал ураган разнообразных чувств и эмоций, начиная от страха за мужчину и тревогу, и заканчивая злостью на того. Но свое состояние женщина всегда старалась держать под контролем, позволяя эмоциям бушевать исключительно внутри и никак не проявлять себя снаружи.
- Мне так жаль, дорогая моя! Что же он, прости, за скотина такая?! Я не хотела тебе показывать, но …. Да когда же они там уже ту сумасшедшую вышвырнут отсюда. Кошмар какой! – шум в коридоре и правда не на шутку мешал разговору подруг, и Патриция то и дело отвлеченно поглядывала в сторону двери, недовольно щурясь.
- Какую сумасшедшую? – хмуро взглянув сначала на дверь, а потом на секретаршу, Анна тяжело вздохнула и, чуть помедлив, поднялась со своего кресла, направляясь в сторону двери, - Ладно, обсуждения моего супруга оставим на потом...и, кстати. Никогда не смей называть его скотиной или каким-либо другим грубым словечком. На это имею право только я…а теперь, будь добра, займись работой, - не смотря на то, что Грэмм держалась достойно и говорила холодно и безразлично, по ней было видно, что начало их с Патрицией диалога о Ричарде задел ее. Секретарша же, покачав головой, сочувствующим взглядом проводила подругу до двери и, не долго думая, поспешила к принтеру, распечатывать найденную в социальных сетях новость, которой так нетерпеливо желала поделиться с Анной.
Настроение Грэмм пусть и все еще держалось выше нормы, но уже было немного подпорчено Волш, и более того, сейчас Анна была в сильной растерянности, так как не знала хочет ли она слышать очередные сплетни о Ричарде, или все же нет, от того чувствовала себя уязвимой и слабой. Что же ты делаешь, Рик?! – мысленно повторяла женщина, надеясь в своей же голове отыскать ответ на этот вопрос и в который раз оправдать мужа. Единственным спасением в этой маленькой беде стало то, что она все еще не знала, что натворил Ричард в очередной раз, и, вполне возможно, случившееся не настолько ужасно.
Дойдя до двери, Анна резко распахнула ее и замерла с удивлением на лице, так как картина, которая сейчас развернулась прямо пред ее кабинетом не могла не шокировать – здоровый, сильный мужлан, бейджик которого гласил о том, что зовут его Гилберт, с лицом дикого, яростного зверя сжимал крохотную, хрупкую девчонку, которая отчаянно отбиваясь от обидчика,и  звала на помощь не кого-то там со стороны, а ее, Анну-Софию Грэмм.
- Гилберт, отпусти ее! – крикнула Анна, от чего все, кто в этот миг возмущенно вскрикивал и вздыхал, резко замолчали и замерли, - Вы что здесь устроили?! Простите, но вам здесь не вокзал, и если кто-то усомнился в этом, то я сейчас же готова подписать заявления об увольнении…да отпусти ее, Гилберт, ты же раздавишь ее! – со второго раза услышав строгий приказ женщины, охранник выпустил девочку из своих сильных, огромных ручищ. Анна же несколько секунд непрерывно смотрела на незнакомку, и лишь когда ко всему этому безобразию присоединилась взволнованная Джимми, Грэмм спокойно спросила у той,  - Кто она?
- Миссис Грэмм, ради Бога, простите! Она, словно танк, понеслась по коридорам и я не смогла…
- Я  задала вопрос, Джимми. Кто эта девушка?
- Миссис Грэмм, она требовала встречи с Вами…сумасшедшая какая-то, я просто в шоке, миссис Грэмм..вызвать полицию? – поведение девушки походило скорее на истерику, нежели на объяснения перед начальницей, потому Анна жестом приказала той заткнуться и отошла от двери.
- Пойдемте, юная леди, - вновь взглянув на незнакомку, Грэмм рукой махнула в сторону своего кабинета, приглашая ту пройти вовнутрь, - Если Вы так настойчиво и воинственно добивались встречи со мной, значит у Вас ко мне что-то важное… - ее голос звучал холодно и строго, но Анна тут же дружелюбно улыбнулась девчонке, успокаивая ее, и, не глядя на Джимми, обратилась к той, - Принеси нам кофе и минеральную воду...
Дождавшись, пока незнакомка пройдет в кабинет, Анна злобным взглядом, не предвещающим ничего хорошего, взглянула на всех стоящих в коридоре и, разочаровано покачав головой, закрыла за собой дверь, быстрым шагом проходя к своему столу. Жестом приглашая девочку сесть в кресло рядом со столом, Грэмм заняла свое место и, сложив руки в замочек пред собой, сдержано улыбнулась.
- Прошу простить Джимми и Гилберта, они обычно не так остро реагируют на наших гостей. Возможно, приближающаяся неделя моды так взволновала их…ну так? Зачем Вы хотели со мной встретиться? – включив все свое гостеприимство и дружелюбие, Анна говорила спокойно и вежливо, понимая, что еще пару минут назад пришлось пережить девочке. Вместе с тем, женщина  оценивающим взглядом  изучала собеседницу, отмечая про себя, что внешность той достаточно необычна и привлекательна, но одно так мозолило глаза, заставляя опровергнуть все догадки Анны о том, что девочка пришла пробовать себя в качестве модели – ее рост, - Кстати, как Вас зовут, юная леди?  Надеюсь, мне представляться не нужно?
Когда в кабинет вошла Джимми, улыбаясь во все свои отбеленные тридцать два, в ее руках красовался серебристый элегантный поднос с двумя фарфоровыми чашечками ароматного кофе и стеклянными бутылками с минеральной водой. Она столбом замерла над столом Анны, так как места для подноса было катастрофически мало из-за большого количества там папок и бумаг. Грэмм, заметив растерянный вид Джиммы, попыталась помочь той, убирая с края стола стопку новых документов и бумаг. И как только она взяла те в руки, то с края стола упала картонная папка, из которой, как только она коснулась пола, вылетело несколько распечатанных фотографий. Вздохнув и опустив взгляд на разбросанные по полу бумаги, Анна на миг замерла, присматриваясь к до боли знакомой фигуре на некачественных фотографиях. Женщина пулей подорвалась со своего кресла и быстро собрала распечатки, тут же вновь складывая их в папку и теперь пряча ту в выдвижной шкафчик своего стола.
- Извините…так о чем мы? – настроение Анны было окончательно испорчено, так как на тех распечатанных, некачественных фотографиях она увидела не кого-то там либо, а своего супруга в объятиях другой женщины.

Пока девчонка распиналась о том, в каком она восторге от дома моды T.G. и самой Анны-Софии, Грэмм смотрела куда-то в сторону, обрамленной строгой стеклянной рамкой, фотографии, на которой счастливо и беззаботно улыбалась она сама в объятиях Ричарда. Но, не смотря на это, ее взгляд был направлен куда-то мимо этой милой фотокарточки, и больше того, наслаждаться привлекательным лицом своего благоверного Анне сейчас абсолютно не хотелось. Пред ее глазами стояли те фотографии, которые пару минут назад она мимолетно увидела, собирая распечатки с пола, и если бы не наличие в кабинете болтающей девочки, Грэмм бы схватила эту рамку и со всей своей силы швырнула бы ту в стену, надеясь, что вместе с разбитым стеклом разобьется улыбающееся лицо Рика. Придумать очередные оправдания ему? К черту! Для нее сейчас он был чем-то гнилым, падшим и ужасно подлым, как и все мысли о том, что этот, зависящий от нее, непутевый, слабый человек вообще способен на предательство и даже незначительную измену. Скотина, - отпив немного кофе из своей чашечки, Анна громко поставила ту на блюдце, от чего в кабинете раздался звонкий шум стучащего друг о друга фарфора. Женщина с трудом сдерживала себя, думая о том, как умело и профессионально эта скотина умеет испортить не только день, но и всю ее жизнь.
На какой-то миг Грэмм показалось, что она вообще исчезла из своего кабинета, растворилась в воздухе, уносясь куда-то далеко отсюда, в другой мир, другую реальность, но голос девочки неожиданно вернул ее назад, заставляя вспомнить о том, кто она и где находится. Анна громко и тяжело вздохнула, но, заметив на себе пристальный, восхищенный взгляд своей гостьи, натянуто улыбнулась, пытаясь дать понять той, что все под контролем.
- Да...я поняла, работать в T.G. - Ваша мечта. Но я до сих пор так и не услышала вашего имени, м? - постучав ногтями по поверхности своего стола, она, теперь ухмыляясь, посмотрела на висящие на стене часы, давая понять девочке, что времени у той на уговоры осталось катастрофически мало. - Вы знакомы с требованиями к моделям T.G? Вес — не более 53 кг., в особых случаях и при наличии шикарной фигуры — не более 57 кг. Идеальная кожа, ухоженные волосы и внешний вид, в общем. Мои модели подписывают контракт с агентством на 7 лет, в течении которых у них нет особого права на личную жизнь...точнее — никаких детей и капризного супруга, - безразлично говоря, Анна поднялась со своего кресла и, стуча высоченными каблуками своих лаковых туфлей, прошла к панорамному окну, за которым открывался великолепный вид на яхтклуб и набережную, - Ах да...забыла. Рост — не менее 170 см, - пожав плечами и не оборачиваясь в сторону девочки, Анна скрестила руки на груди, вновь погружаясь в свои мысли.
Поступок незнакомки, как ни крути, заслуживал уважения, так как она, не смотря на все препятствия и запреты, все же добралась до ее кабинета, и ее желание работать на T.G. было таким по-детски сильным и искренним. Да и вообще, отказывать в работе таким простым, приземленным и наивным девочкам, Анна ужасно не любила, так как понимала, что для них значит эта мечта, а для нее самой — ее воплощение в жизнь. Но, увы. Если в любом другом случае Грэмм могла бы сделать исключение, но здесь абсолютно все было мимо. Да, девочка была очень мила и привлекательна, но ее детское личико, низкий рост, миниатюрная фигурка — не уровень столь престижной марки, как T.G. Взять ее означало бы поставить крест на сформированном журналистами и поклонниками мнении о ее доме моды -  на Грэмм работают те девушки, лицо и тело которых переплюнули все возможные женские идеалы. Продукция T.G.стоит бешеных денег, а от того и манекенщицы этого дома моды должны быть дорогими. А девочка, которая с надеждой поглядывая на Грэмм, сейчас сидела в ее кабинете, стоила, грубо говоря, дешево. По крайней мере, одета она была именно так.
- Ты не подходишь под наши стандарты, - Анна вновь тихо заговорила, все так же смотря через звуконепроницаемые окна на шумную улицу. В этот миг ей показалось, что она услышала, как что-то в груди девочки оборвалось и, выпав наружу, шмякнулось на блестящий паркет — разбитое, просто растоптанное и к чертовой матери оскорбленное совсем еще юное сердечко. Ну ничего, - подумала Грэмм, представляя всю эту трагично-кошмарную картину с сердцем, - Не она первая, не она и последняя. Зато у нее есть шанс выйти замуж за успешного и верного мужика с крупными яйцами и амбициями...

Простите...надежда умирает последней...вера живет вечно...благодарна...удача улыбнется...блаблабла, - Анна все так же стояла спиной к девушке, безразлично смотря на картину, что разворачивалась за окном ее кабинета, и монотонно кивала в ответ на слова Адрианны, стремление которой запомниться в памяти Грэмм и остаться в этом здании еще хотя бы на каких-то лишних пару минут, забавляло и не позволяло в сию минуту же вызвать охрану и вышвырнуть ее отсюда вон. Да, Адри была не первой и уж точно не последней юной леди, которая, сломя голову, не только себе, но и всем, кто станет на ее пути, стремиться пробраться в кабинет миссис Грэмм, только бы как-то отличиться и получить желанную работу в доме моды T.G. Семьдесят процентов этих отчаянных дам не то чтобы не получают работу в агентстве Грэмм, но даже не имеют возможности встретиться  с ней личной, двадцать других — со слезами и разбитыми надеждами уходят с кастингов, на которых присутствует сама Анна-София, восемь — вылетают после трех месяцев стажировки, а оставшиеся два процента — тот самый ценный клад, который является душой этого брэнда. Возможно, в любом другом случае Грэмм бы отправила Адри куда подальше отсюда искать работу «модели» где-нибудь в дешевом пабе, но сейчас ее мысли и негатив были направлены абсолютно в другую сторону, потому строить из себя суровую, жестокую и бессердечную богиню моды в этот раз Анна не хотела.
- В общем, ладно, Адрианна Гейбл, - спокойным голосом оборвав девочку на полуслове, Грэмм повернулась к ней и, натянуто улыбнувшись, подошла ближе, - У нас через три недели начинается неделя высокой моды на острове и нам катастрофически не хватает свободных рук для помощи то тут, то там...потому, я предлагаю тебе попробовать себя в качестве, не то чтобы ассистентки, но разнорабочей. Твои обязанности: принеси, подай, позови, позвони, уточни, приберись и так далее. Понятно? Тебе это подходит? - да конечно ей все подходило и ответ «да», на пару с неземным счастьем, ярким светом засияли в глазах девочки. Скорее всего,  направляясь во владения Грэмм, Адриана рассчитывала максимум на встречу с Анной, конечно, если она не совсем наивная и глупая девочка. А в итоге, благодаря испорченному и разбитому настроению женщины, или же просто удаче, ей подвернулся реальный шанс попробовать себя в модельном бизнесе, пусть и не в той роли, о которой она мечтала. Не дожидаясь восторженных криков и благодарности, Анна быстрыми, но легкими шагами прошла к двери, ведущей вон из ее офиса в приемную, и распахнув ее, обратилась к мило беседующей по телефону Патриции, - Мисс Волш, не могли бы вы ввести в курс дела мисс Гейбл и провести ей экскурсию по дому моды? - дождавшись, пока удивленная Патриция, тихо прошипев  «Я перезвоню, зая!», положит трубку и одобрительно покивает головой, Анна перевела взгляд на оторопевшую то ли от восторга, то ли от страха девочку и, мило улыбнувшись, махнула ей рукой на выход из кабинета, - Адрианна, это Патриция Волш — моя ассистентка. Она подробнее расскажет тебе в чем заключаются твои обязанности и все-все подробности нашей работы...Ах да, на счет заработной платы. Десять тысяч на время стажировки, а там посмотрим...согласна?
Конечно, своим работникам Анна платит в два, а то и в три раза больше, но учитывая то, что юная мисс Гейбл далека от модельного бизнеса и будет, по большей части, выполнять грязную работенку, Грэмм решила, что и такая сумма будет вполне достаточна для нее. Дождавшись, наконец, когда Адри покинет ее кабинет, Анна попросила Патрицию после привести Гейбл к ней, чтобы уточнить, не передумала ли та работать в этом доме мод, и если нет, то подписать трудовой договор. А пока леди отправились на экскурсию по T.G., Анна заперлась в своем кабинете изнутри и, устало потерла переносицу пальцами, проходя к своему столу. Плюхнувшись в кресло, Грэмм со страхом открыла выдвижной шкафчик, доставая оттуда папку с фотографиями. Ее руки дрожали, пальцы казались ватными и неуклюжими, когда женщина перелистывала фотографию за фотографией, и так по кругу. Такого счастливого и беззаботного, каким казался Ричард на фотографиях, Анна давно уже не видела его, а в его объятиях была не менее счастливая, молодая девчонка, довольно таки привлекательной, необычной внешности. Анна и подумать не могла, что видеть своего непутевого мужа вместе с другой будет настолько тяжело и больно. В какой-то момент она готова была сдаться, сломаться, вышвырнуть эти фотографии в открытое окно, разрыдаться и  послать к черту весь мир, но, вместо этого, она тяжело и громко выдохнув, схватила трубку стационарного телефона и быстро набрала домашний номер телефона.
- Поместье мистера и миссис Грэмм, доброе ут...
- Дэвид, та скотина проснулась? - грубо и холодно выпалила Анна, не давая дворецкому закончить заученную фразу, - Не передавай ему ничего. Никакого ужина, у меня поменялись планы. Я сегодня не приеду домой.
- Миссис Грэмм, все в порядке? Что сказать Вашему мужу, если он спросит где вы?
- Скажи ему пусть ужинает с...ммм...погоди, - взяв одну из распечаток из социальной сети, Анна присмотрелась к подписям под фото и, злостно улыбнувшись, добавила, - пусть ужинает с Вероникой. А у меня есть дела поважнее...все, пока, - опешивший от услышанного Дэвид даже слова не успел вставить, как Анна уже бросила трубку, в прямом смысле этого слова. Ни в чем не повинная трубка телефона отлетела в стену, напротив которой сидела Грэмм, и, ударившись об ту, разлетелась на кусочки, - Сукин сын...
Честно говоря, Грэмм ожидала от Ричарда всего, даже того, что в один прекрасный день он окончательно превратиться в овощ и даже выходить из дома перестанет, заполняя своей никчемностью и унылостью их роскошный дом, но к тому, что он начнет изменять, Анна никак не была готова. Как бы сильно они не ругались, как бы тухло и не радостно все ни было в их отношениях, в голове у женщины никогда не возникало, не то чтобы желания, а даже мысли о предательстве Рика, а эти все фотографии с подписями «мое счастье», «я с любимым» и прочими сопливыми малолетними фразочками, сейчас просто разрушали доверие Грэмм к супругу.